Делия Норд
28.08.2014, 08:22
О самом озере Лама здесь: https://realax.ru/showthread.php?t=12876
Олег Крашевский – владелец турбазы на озере Лама – человек примечательный. Случай уникальный, когда местные нганасаны и долганы признали его своим шаманом и дали имя Сырай-коу-ня, что значит Белый шаман, передали своих идолов койка — тех, которых передают из поколения в поколение, а некоторых даже таких, каких могут иметь только шаманы.
Впрочем, и турбаза его не простая.
— Сначала я просто решил построить для себя дом, — рассказывал он. — Место здесь удивительное. Это место силы. Видите гору на противоположном берегу. Она называется Шаман. Там, по преданию, раньше жила эвенкийская шаманка. Хотя, как по преданию? Мы сначала тоже так думали, а потом решили слазать и посмотреть. В результате на склоне горы нашли пещеру, а рядом с ней — нескольких идолов. Значит, получается, что вовсе не предание это было про шаманку, а истинная правда — жила она там.
— И потом, — продолжил Олег — в этом месте идут очень сильные потоки энергий, здесь ощущаешь себя совершенно не так, как где-то еще. В общем, сначала я построил дом для себя, а затем понял, что мог бы принимать здесь гостей, туристов, потому что эту энергию тут чувствуют многие. Мы расширили дом, достроили к нему еще третий этаж и еще несколько отдаленных домиков.
Сложно, конечно, было и дорого. Сами видели, что только на катере сюда идти шесть часов. А если с грузом... Завозили стройматериалы и на барже, о которой сами не знали — пройдет она здесь или нет, и зимой на снегоходах и санно-тракоторных поездах. Но, наконец, построили. Хотя недоделанного всего еще много!
Потом я узнала предысторию.
Все началось конце 1970-х. Тогда Олег — еще совсем молодой парень, работал охотоведом в Норильском научно-исследовательском институте сельского хозяйства Крайнего севера. Ему приходилось много ездить по тундре, знакомиться и общаться с коренными народами. Тогда он и увлекся традициями и обычаями нганасан, начал их изучать, и нганасане прониклись к нему симпатией, стали дарить свои традиционные вещицы, начиная от деталей оленьих упряжей и национальных костюмов, и заканчивая украшениями и оружием, которым пользовались испокон веков. В первое время все эти вещи Олег отвозил в краеведческий музей, потом стал собирать для себя. Так, со временем, у него самого получился немаленький музей, который теперь он разместил в холле на первом и втором этажах главного дома своей турбазы.
Но больше всего Олега интересовало шаманство, которое процветало у нганасан да и у других народов севера вплоть до середины 20 века. У нганасан шаманы считались наиболее сильными и деятельными среди всех, способными творить чудеса. Чаще всего ими становились те, у кого в роду уже были шаманы — отец, дед или прадед. Но захотеть стать шаманом и стать им у нганасан было невозможно. Шамана должны были избрать сами духи — ведь в дальнейшем главной его работой становилась передача информации из мира существ нгоу, то есть духов, в мир обычных людей, переговоры с духами для создания максимально благоприятных условий жизни группы людей, которую шаман представлял. Кстати, шаманы были почти в каждой кочевой группе нганасан и такая группа чаще всего находилась в полной власти своего шамана.
У нганасан всегда были свои идолы — койка. Койка служили им для связи с духами. Ими могли быть искусственные предметы и естественные объекты, например, камни необычной формы, скалы, валуны, кусочки метеоритов или древней ископаемой фауны — раковины аммонитов. К искусственным же относились те, которые нганасане делали сами — выплавляли из металла, вырезали из рога или из дерева в форме людей или животных. Часто таким койка вставляли глаза-бусины. Обычно ими пользовались, конечно, сами шаманы, потому что об идолах нужно было заботиться, кормить их и т.д., а это не всегда было под силу обычным смертным. Поэтому передавать их посторонним было нельзя, это могло привести к разным опасностям и неприятностям.
Так что, пока Олег не стал шаманом, обзавестись собственными койка ему не особенно светило.
И еще интересно, что одна из дочерей Олега — Даша, которой он также дал нганасанское имя На-ню, что значит Розовая чайка, унаследовала его способности.
Когда Олег научился лечить руками, первыми после его родных и друзей, кто об этом узнал, были нганасаны. Сначала в шутку они начала называть его шаманом, а когда убедились в его способностях, то признали шаманом серьезно и официально.
После того, как долганы и нганасаны признали его шаманом, их койка просто рекой потекли к нему. А это — главный признак того, что их прежние владельцы видели в нем сильного шамана и не боялись доверять своих идолов.
— Вообще, если о койка не заботится должным образом, то с человеком, у которого он находится в доме, могут происходить разные неприятности, начиная от банальных неудач на работе и заканчивая тяжелыми болезнями, — рассказал нам Олег. — Был такой случай. Звонит мне как-то женщина. "Вы, — спрашивает, — такой-то, такой-то?" — "Да," — говорю. — "Помогите, пожалуйста. У меня дома есть нганасанский идол. От него никакого нет житья. Заберите!" — "А что за идол?" — спрашиваю. — "Нет, вы скажите, берете или нет?" — "Беру, — отвечаю, — привозите!". И вот эта женщина, в тот же день, едва услышала адрес, примчалась ко мне. Позвонила в дверь. Я открываю. А она даже через порог не переступила, сразу ко мне: "Вы точно его возьмете? Вы его берете?". Дело в том, что просто так отдать кому-то койка нельзя. Человек сам должен согласиться его взять, и только после этого он становится новым хозяином койка. И женщина это знала. "Да, — говорю, — беру". Она мне протянула идола — вырезанную из дерева фигуру человека, и сама тут же бежать. Я даже не успел ее спросить, что это за идол и откуда он у нее. Так ничего о нем и не знаю.
Нганасанских, долганских и эвенкийских койка у Олега сейчас не мало. Какие-то из них заняли достойное место в его музее, других он хранит дома и прячет от чужих глаз, так как именно они помогают ему держать связь с духами. Камлания же он проводит не регулярно, и он сам точно не может сказать, когда будет очередное. Желание провести его возникает спонтанно. "Это, как желание пить или почесать за ухом, — объяснят он. — Сейчас это нужно, а когда будет нужно в следующий раз, сразу и не скажешь". Олег научился предсказывать, говорит, что это совсем не сложно. Но практикует это только в редких случаях, так как "зачем человеку знать свою судьбу? Это же очень страшно — знать и не уметь исправить! Кроме того, любое предсказание — это всего лишь вероятность каких-то событий. И как раз предсказанием эту вероятность можно изменить, что значит, изменить и судьбу человека".
У Олега семеро детей. Семейство у Олега дружное, веселое и гармоничное. Возможно, что такое благополучие дает ему жена Дара, которая живет и работает тут же на турбазе: следит за детьми, готовит еду. Дара называет себя Берегиней — женщиной, которая создает для мужа, для своего дома и семьи добрую ауру.
Это — целая наука, основанная на древних славянских традициях и женской психологии, которой она успешно заправляет. Олег же поддерживает ее в этом. Он считает, что традиции северных народностей, скифов и славян, в принципе, близки. Именно поэтому неподалеку от турбазы мы обнаружили капище, представлявшее собой несколько выложенных камнями кругов с очагом по центру и в пяти местах на окружности.
А рядом с ним — священную рощу с привязанными к стволам и веткам деревьев дарами богам и духам в виде тряпичных куколок и ленточек.
Правда, на шее у Олега, как и днем раньше весело четыре амулета — три древнеславянских символа, а четвертый, изображавший фигуру человека внутри ромба, — нганасанский, которому было больше двух тысяч лет, и который в благодарность за какой-то добрый поступок подарила ему представительница этого народа.
Вот такой он Белый шаман.
Фото Антонова.
Олег Крашевский – владелец турбазы на озере Лама – человек примечательный. Случай уникальный, когда местные нганасаны и долганы признали его своим шаманом и дали имя Сырай-коу-ня, что значит Белый шаман, передали своих идолов койка — тех, которых передают из поколения в поколение, а некоторых даже таких, каких могут иметь только шаманы.
Впрочем, и турбаза его не простая.
— Сначала я просто решил построить для себя дом, — рассказывал он. — Место здесь удивительное. Это место силы. Видите гору на противоположном берегу. Она называется Шаман. Там, по преданию, раньше жила эвенкийская шаманка. Хотя, как по преданию? Мы сначала тоже так думали, а потом решили слазать и посмотреть. В результате на склоне горы нашли пещеру, а рядом с ней — нескольких идолов. Значит, получается, что вовсе не предание это было про шаманку, а истинная правда — жила она там.
— И потом, — продолжил Олег — в этом месте идут очень сильные потоки энергий, здесь ощущаешь себя совершенно не так, как где-то еще. В общем, сначала я построил дом для себя, а затем понял, что мог бы принимать здесь гостей, туристов, потому что эту энергию тут чувствуют многие. Мы расширили дом, достроили к нему еще третий этаж и еще несколько отдаленных домиков.
Сложно, конечно, было и дорого. Сами видели, что только на катере сюда идти шесть часов. А если с грузом... Завозили стройматериалы и на барже, о которой сами не знали — пройдет она здесь или нет, и зимой на снегоходах и санно-тракоторных поездах. Но, наконец, построили. Хотя недоделанного всего еще много!
Потом я узнала предысторию.
Все началось конце 1970-х. Тогда Олег — еще совсем молодой парень, работал охотоведом в Норильском научно-исследовательском институте сельского хозяйства Крайнего севера. Ему приходилось много ездить по тундре, знакомиться и общаться с коренными народами. Тогда он и увлекся традициями и обычаями нганасан, начал их изучать, и нганасане прониклись к нему симпатией, стали дарить свои традиционные вещицы, начиная от деталей оленьих упряжей и национальных костюмов, и заканчивая украшениями и оружием, которым пользовались испокон веков. В первое время все эти вещи Олег отвозил в краеведческий музей, потом стал собирать для себя. Так, со временем, у него самого получился немаленький музей, который теперь он разместил в холле на первом и втором этажах главного дома своей турбазы.
Но больше всего Олега интересовало шаманство, которое процветало у нганасан да и у других народов севера вплоть до середины 20 века. У нганасан шаманы считались наиболее сильными и деятельными среди всех, способными творить чудеса. Чаще всего ими становились те, у кого в роду уже были шаманы — отец, дед или прадед. Но захотеть стать шаманом и стать им у нганасан было невозможно. Шамана должны были избрать сами духи — ведь в дальнейшем главной его работой становилась передача информации из мира существ нгоу, то есть духов, в мир обычных людей, переговоры с духами для создания максимально благоприятных условий жизни группы людей, которую шаман представлял. Кстати, шаманы были почти в каждой кочевой группе нганасан и такая группа чаще всего находилась в полной власти своего шамана.
У нганасан всегда были свои идолы — койка. Койка служили им для связи с духами. Ими могли быть искусственные предметы и естественные объекты, например, камни необычной формы, скалы, валуны, кусочки метеоритов или древней ископаемой фауны — раковины аммонитов. К искусственным же относились те, которые нганасане делали сами — выплавляли из металла, вырезали из рога или из дерева в форме людей или животных. Часто таким койка вставляли глаза-бусины. Обычно ими пользовались, конечно, сами шаманы, потому что об идолах нужно было заботиться, кормить их и т.д., а это не всегда было под силу обычным смертным. Поэтому передавать их посторонним было нельзя, это могло привести к разным опасностям и неприятностям.
Так что, пока Олег не стал шаманом, обзавестись собственными койка ему не особенно светило.
И еще интересно, что одна из дочерей Олега — Даша, которой он также дал нганасанское имя На-ню, что значит Розовая чайка, унаследовала его способности.
Когда Олег научился лечить руками, первыми после его родных и друзей, кто об этом узнал, были нганасаны. Сначала в шутку они начала называть его шаманом, а когда убедились в его способностях, то признали шаманом серьезно и официально.
После того, как долганы и нганасаны признали его шаманом, их койка просто рекой потекли к нему. А это — главный признак того, что их прежние владельцы видели в нем сильного шамана и не боялись доверять своих идолов.
— Вообще, если о койка не заботится должным образом, то с человеком, у которого он находится в доме, могут происходить разные неприятности, начиная от банальных неудач на работе и заканчивая тяжелыми болезнями, — рассказал нам Олег. — Был такой случай. Звонит мне как-то женщина. "Вы, — спрашивает, — такой-то, такой-то?" — "Да," — говорю. — "Помогите, пожалуйста. У меня дома есть нганасанский идол. От него никакого нет житья. Заберите!" — "А что за идол?" — спрашиваю. — "Нет, вы скажите, берете или нет?" — "Беру, — отвечаю, — привозите!". И вот эта женщина, в тот же день, едва услышала адрес, примчалась ко мне. Позвонила в дверь. Я открываю. А она даже через порог не переступила, сразу ко мне: "Вы точно его возьмете? Вы его берете?". Дело в том, что просто так отдать кому-то койка нельзя. Человек сам должен согласиться его взять, и только после этого он становится новым хозяином койка. И женщина это знала. "Да, — говорю, — беру". Она мне протянула идола — вырезанную из дерева фигуру человека, и сама тут же бежать. Я даже не успел ее спросить, что это за идол и откуда он у нее. Так ничего о нем и не знаю.
Нганасанских, долганских и эвенкийских койка у Олега сейчас не мало. Какие-то из них заняли достойное место в его музее, других он хранит дома и прячет от чужих глаз, так как именно они помогают ему держать связь с духами. Камлания же он проводит не регулярно, и он сам точно не может сказать, когда будет очередное. Желание провести его возникает спонтанно. "Это, как желание пить или почесать за ухом, — объяснят он. — Сейчас это нужно, а когда будет нужно в следующий раз, сразу и не скажешь". Олег научился предсказывать, говорит, что это совсем не сложно. Но практикует это только в редких случаях, так как "зачем человеку знать свою судьбу? Это же очень страшно — знать и не уметь исправить! Кроме того, любое предсказание — это всего лишь вероятность каких-то событий. И как раз предсказанием эту вероятность можно изменить, что значит, изменить и судьбу человека".
У Олега семеро детей. Семейство у Олега дружное, веселое и гармоничное. Возможно, что такое благополучие дает ему жена Дара, которая живет и работает тут же на турбазе: следит за детьми, готовит еду. Дара называет себя Берегиней — женщиной, которая создает для мужа, для своего дома и семьи добрую ауру.
Это — целая наука, основанная на древних славянских традициях и женской психологии, которой она успешно заправляет. Олег же поддерживает ее в этом. Он считает, что традиции северных народностей, скифов и славян, в принципе, близки. Именно поэтому неподалеку от турбазы мы обнаружили капище, представлявшее собой несколько выложенных камнями кругов с очагом по центру и в пяти местах на окружности.
А рядом с ним — священную рощу с привязанными к стволам и веткам деревьев дарами богам и духам в виде тряпичных куколок и ленточек.
Правда, на шее у Олега, как и днем раньше весело четыре амулета — три древнеславянских символа, а четвертый, изображавший фигуру человека внутри ромба, — нганасанский, которому было больше двух тысяч лет, и который в благодарность за какой-то добрый поступок подарила ему представительница этого народа.
Вот такой он Белый шаман.
Фото Антонова.